Шауль Ариэли
Тауб, тебе не надоело вновь и вновь возвращаться к тем же заплесневелым мифам?
https://www.haaretz.co.il/opinions/.premium-1.9654197?fbclid=IwAR3wmRyXPUrl4Y1mZPFDM2hfQ3awxlVTR-8LjmoXLsJv8IBTnUUBSZZbu-c
Спор, который Гади Тауб ведет с Мени Маутнером на страницах «Гаарец» (https://www.haaretz.co.il/opinions/.premium-1.9631691) – свидетельство того, что он ничего не усвоил и ничего не забыл со времени публикации своей статьи «Байка о том, что все-зависит-от-нас» (https://www.haaretz.co.il/opinions/.premium-1.6244802): он достает то, что кажется ему козырями в споре о том, на ком лежит ответственность за затянувшийся палестино-израильский конфликт.
На самом деле это ни что иное, как мифы, из которых состоит переписанная история конфликта; они затуманивают фактологическую основу дискуссии и на них Тауб строит свою аргументацию. Как это обычно и бывает при построении мифа, Тауб вплетает правду в ложь, чтобы окрасить сложную реальность в черный и белый цвета. Он утверждает, что «она [оккупация] продолжается из-за упрямства палестинцев», и такой подход оказывает влияние на тех, кто плохо знаком с историей, и тем самым он способствует затягиванию конфликта и оккупации. Я отвечу на несколько самых характерных утверждений.Пустынная земля
Тауб утверждает, что «Стоит отметить, что значительная часть арабов, проживающих в Земле Израиля в 1948, прибыли вслед за расцветом, причиной которого были еврейские первопроходцы и британский мандат» Или, говоря словами Зангвиля, «Народу без земли - землю без народа». В этом Тауб вторит Биньямину Нетаниягу, который в сентябре 2017 сказал на конференции, что «Еще не так давно эта земля была безлюдна и пустынна», и ученику рава Цви Йехуды Кука раву Шломо Авинеру, который в январе 2009 писал, что большинство палестинцев «появились здесь незадолго до Войны за Независимость».
Для начала несколько цифр: согласно переписи населения, проведенной британцами в начале мандата в 1922, в Палестине проживало 700 000 палестинцев. Подмандатная Палестина не только не была пустой – плотность населения составляла 27 человек на квадратный километр. Это была одна из самых населенных территорий среди арабских стран – вторая после Ливана. Сегодня, спустя 100 лет, когда население земного шара выросло в девять раз, это в четыре раза больше, чем плотность населения в таких странах, как Канада, Австралия, Исландия, Ливия и Монголия, и никто не называет эти страны «землей без народа».
За 25 лет мандата арабское население выросло до 1.3 миллионов. В 1947 Яаков Шимони, который заведовал арабским отделом Хаганы, сообщал, что только 15-20% прироста арабского населения, то есть от 70 до 100 тысяч человек, пришлись на миграцию. Согласно отчету англо-американской компании 1945 года, с 1922 по 1945 мусульманское население выросло с 589 000 до 1 160 000, и из них на миграцию приходится только 4%. Большая часть прироста – это естественный прирост, и это один из самых высоких приростов в мире. В числе прочего он объясняется резким увеличением продолжительности жизни.
По моим оценкам, арабское население за время сионистской алии (1881-1948) выросло на 170%, и это относительно низкий прирост по сравнению с остальными арабскими странами, в основном естественный. За тот же период еврейское население выросло на 3 090%, в основном за счет иммиграции. Почему евреям можно было приезжать в Землю Израиля, а когда речь об арабах, то это считается чем-то плохим?
Сионистские лидеры хорошо знали реальную картину. В 1905 Исраэль Зангвиль писал: «Земля Израиля уже заселена». В 1918 Давид Бен-Гурион писал: «Земля Израиля не пуста […] только к западу от Иордана проживает около трех четвертей миллиона.» Йосеф Хаим Бреннер писал в 1919: «К сожалению, во всем мире должны знать правду о Земле Израиля. Нужно, чтобы знали, что это страна бедная и уже заселенная везде, где можно что-то делать». Член сефардского комитета Яффо Йосеф Элияху Шлюш писал в 1921: «Надо сказать неприятную правду: […] сионистская пропаганда описывала Палестину как безлюдную незаселенную пустыню.» Моше Даян писал в 1969: «Мы прибыли в землю, заселенную арабами, и создаем здесь еврейское государство. Здесь нет ни одного населенного пункта, который не был бы создан на месте арабского населенного пункта.»
Только евреи принесли процветание
Географ Давид Гроссман утверждает, что за 30 лет до первой алии Палестина достигла экономического расцвета, вызванного увеличением числа паломников, соглашениами, подписанными после войны в Крыму (1853-1856) и открытием Суэцкого канала. Паломничество принесло деньги; благодаря ему Османская империя улучшила дороги и транспортное сообщение, усовершенствовала бюрократические механизмы и повысила обеспечение личной безопасности. Благодаря этому в 1869 была построена дорога Яффо – Иерусалим, а в 1892 – железная дорога. Открытие в 1869 Суэцкого канала способствовало экспорту и выращиванию цитрусовых в десятилетие, предшествующее первой алие.
До конца Первой Мировой войны Палестина оставалась аграрной страной со слабо развитой промышленностью. Из нескольких миллионов евреев, эмигрировавших из европейских стран, в Палестину прибыло лишь 100 000 (и большинство из них в ней не остались). Большинство прибывших евреев осело в городах со смешанным населением, поскольку там для них была работа. Во времена мандата главным источником занятости были британцы, которые создавали большие общественные инфраструктуры. Большинство инфраструктур появилось именно в послевоенный период. Эти проекты подвергались резкой критике со стороны палестинских арабов: они утверждали, что их налоги идут на «решение проблемы занятости евреев».
На том этапе евреев рассматривали в основном как экономическое бремя, а не как фактор, способствующий процветанию. В последующие годы картина не слишком изменилась. Летом 1927, в результате глобального снижения темпов экономического развития в начале 20-ых (которое предшествовало и было причиной кризиса 1929), для поиска практического решения проблемы занятости был создан Гистадрут: на средства национальных фондов и государственных займов, сделанных мандатным правительством, открылось несколько новых предприятий и были созданы новые рабочие места. Улучшение ощущалось уже через год, но это все еще было лечение симптомов, а не кардинальные изменения.
Еврейский Ишув начал вносить ощутимый вклад только с прибытием пятой алии (1930-1939), развитием промышленности, открытием порта в Тель-Авиве и прочими улучшениями, но главный вклад в экономическое развитие – и в этом Тауб прав – внесла британская военная машина.
Нет п******ого народа
Тауб спрашивает (он считает этот вопрос риторическим): «Какой народ жил здесь `сотни лет`, если палестинское национальное самосознание появилось только как ответ на сионизм?» В этом он присоединяется к Голде Меир, которая в 1969 сказала: «Когда я репатриировалась, палестинского народа не существовало», и к Бецалелю Смотричу, который заявил в 2015: «П*****кого народа не существует, и точка», и к Йехуде Арэлю, который годом позже писал: «Я заявляю, что палестинского народа не *****.»
И в самом деле, востоковед Йегушуа (Шуке) Порат считает, что развитие национального самосознания палестинских арабов стало реакцией на Декларацию Бальфура. Но на вопрос, какой народ сотни лет заселял эту землю, есть однозначный ответ: последние 1 300 лет, после захвата Палестины в 7-ом веке, здесь жили арабы. Это справедливо отмечено в сообщении, которое передали Уинстону Черчиллю во время его визита в Палестину в марте 1921: «Историческая непрерывность, начиная с 634 года, и непрерывность управления (за исключением периодов крестоносцев и Османской империи), язык и культура [арабские] без следов упоминания других культур».
В 1915 британцы пообещали королю Хиджаза Хусейну ибн Али после окончания войны создать на арабской территории Османской империи арабское государство. Это обещание, по своему политическому и юридическому статусу сопоставимое с Декларацией Бальфура, не было выполнено. После окончания Первой Мировой войны арабские территории были разделены мандатом на разные страны в соответствии с британскими и французскими интересами. Так появилась подмандатная Палестина, точно так же, как и остальные страны в регионе. И если уж на то пошло, стоит дополнить утверждение – верное – Голды Меир о том, что до Декларации Бальфура не было палестинского народа, и спросить Тауба, признает ли он существование иорданского, ливанского, иракского, тунисского или алжирского народа. Ведь и их национальное самосознание развилось только после Первой Мировой. Ведь и им пришлось реагировать на колониальный раздел территории. За этими народами признается право на самоопределение, но арабских палестинцев его осознанно лишают, несмотря на то, что в 1922 они составляли 90% населения Палестины и владели 90% подмандатной земли. В решении о разделе [отчет UNSCOP 1947 – AK] прямо говорится, что “Принцип права на самоопределение не был применен к Палестине при утверждении мандата в 1922 из-за стремления дать возможность создать национальный дом для евреев”.
Третий палестинский Конгресс, собравшийся в Хайфе в декабре 1920, принял резолюцию, требующую от британского правительства «создать правительство народа страны, несущее ответственность перед представительным советом, чьи представители будут избраны из числа людей, говорящих на арабском языке и населявших Палестину до начала войны, как это было сделано ранее в Ираке и в Иордании.» Иными словами, речь о самоопределении на основе гражданского национализма по западному образцу, когда членом нации считается любой гражданин, проживающий в определенных границах. Здесь важно отметить, что в «население, говорящее на арабском языке» входили и мусульмане, и христиане, и евреи, и прочие.
Израиль предлагал все, но палестинцы отказались.
Тауб пишет, что «можно также поспорить о том, что частью национального мировоззрения является отрицание другого, поскольку оно игнорирует тот факт, что сионисты согласились на предложение о разделе и в 1937, и в 1947, а также на предложения от 1993 и до Сделки века Трампа.» И здесь Тауб вплетает в мифы ядрышко правды: палестинцы в самом деле в 1937 отвергли и предложение комиссии Пиля (в котором говорилось не о создании независимого палестинского государства, а о присоединении арабской части Палестины к Трансиордании), и решение о разделе 1947. Но на том же дыхании он говорит и о неприятии палестинцами и процесса Осло, и инициативы Дональда Трампа (https://www.haaretz.co.il/news/politics/EXT-INTERACTIVE-1.8471744).
Освежим наши воспоминания. В 1988 ООП впервые признала решение о разделе, то есть резолюцию ООН 181 о создании в Палестине еврейского государства, и резолюцию 242, оставляющую Палестинскому государству (после того, как король Иордании Хусейн в июле 1988 отказался от притязаний на Западный Берег) только 22% территории подмандатной Палестины. Тауб и ему подобные игнорируют, о каком революционном изменении в позиции палестинцев свидетельствует этот шаг, как много он значит в контексте региональной и мировой геополитики.
Палестинцы, которые со времен Декларации Бальфура оперировали терминами базовых прав и утверждали, что их лишили права на самоопределение, поняли, что эта позиция, не поддержанная мировым сообществом, привела к Накбе и к бесконечному изгнанию. Как сказал Махмуд Аббас в интервью каналу Аль-Арабия в 2008: «Мы не хотим упустить еще одну возможность. Поэтому мы признали раздел 1948 и 1967, что оставляет нам не больше 22% исторической Палестины.» Эта позиция стала причиной взаимного признания и палестинской декларации 1993 о том, что «ООП признает право Израиля на существование в мире и в безопасности и признает декларации Совета Безопасности 242 и 338».
Это решение объясняется не «любовью к Мордехаю». Использование термина «историческая Палестина» свидетельствует о том, что они отказались от своей родины в обмен на Палестинское государство на территории, занимающей ее 22%. Однако историческая справедливость вынуждает отметить, что и готовность сионистского движения подчиниться решению о разделе объясняется не «любовью к Ишмаэлю», а пониманием того, что наличие арабского большинства между морем и рекой Иордан не позволяет реализовать сионистскую мечту об еврейском и демократическом государстве.
Первые серьезные переговоры о постоянном урегулировании вел Эхуд Барак в Кэмп-Дэвиде в 2000 и в Табе в 2001. На обеих этих конференциях палестинцы согласились на демилитаризованное государство, детальные урегулирования в сфере безопасности и на отказ о реализации «права на возвращение». Барак не признал позицию палестинцев. Он требовал перехода под израильскую аннексию 8-13% процентов территории без обмена, израильского суверенитета в восточном Иерусалиме и на Храмовой Горе.
В 2008, после конференции в Аннаполисе, Аббасу и Ольмерту удалось сократить разрыв в своих позициях (https://www.haaretz.co.il/news/politics/1.8525277), но им не удалось завершить процесс из-за вынужденной отставки Ольмерта. В отличие от Барака, сделавшего сокрушительное заявление «Нет партнера», в 2012 Ольмерт заявил в интервью: «Палестинцы не отвергли мое предложение».
Сделка, предложенная Дональдом Трампом в январе 2020, является разворотом на 180 градусов от решения «два государства для двух народов». Бывший президент США полностью принял нарратив израильских правых и занял позицию Израиля в вопросе безопасности, Иерусалима, поселений и беженцев. Он вложил совершенно новый, противоречащий другим решениям ООН, смысл в резолюцию 242 Совета Безопасности. Он полностью проигнорировал то, что было достигнуто на предыдущих переговорах. Например, Сделка века Трампа оставляет под израильским суверенитетом 93% Большого Иерусалима, в том числе 20 арабских районов, Храмовую Гору и все Святые Места. Согласно плану Трампа, палестинцы создают свою столицу в лагере беженцев и в трех деревнях, находящихся за Забором Безопасности, и назовут ее Аль-Кудс.
Тауб прав, когда он говорит: «Я не настолько одержим темой оккупации, чтобы лагерь просвещенных удостоил меня сертификатом честности. Я в нем не нуждаюсь.» Но его грех – капитуляция перед тиранией поверхностности, которая сегодня подчинила себе израильский дискурс, отличающийся отсутствием исторической честности в описании палестино-израильского конфликта. От того, кто претендует на то, чтобы быть рупором правых интеллектуалов, ожидаешь более обоснованных заявлений - обосновывающих зерно истины, а не опутывающий его миф.
Историк, по словам тунисца Мухаммеда Талаби, должен делать достоверный анализ истории, который «может привести к радикальным изменениям ментальности […] Как подрезают засохшие и безобразные ветки, мешающие дереву цвести […] Только тогда мы сможем заново сформировать свою личность, усилить ее, не отрицая своего прошлого.» По этому случаю уместно вспомнить слова, сказанные двадцать лет назад недавно покинувшим нас историком Мордехаем «Морале» Бар-Оном: «Сегодня израильтяне могут – и это и разумно, и желательно – изучать события и рассказывать обо всем полностью, ничего не искажая и не скрывая. Исправление версии ангажированных историографов первого поколения не только возможно, но и необходимо […] Это позволит новому поколению лучше понять суть арабо-израильского конфликта.»
Комментариев нет:
Отправить комментарий