Память - начало, не имеющее конца †

 Источник agenda-tv.com

«...И КТО УМНОЖАЕТ ПОЗНАНИЯ, УМНОЖАЕТ СВОЮ ОСВЕДОМЛЁННОСТЬ»

Цицернакаберд в Армении

Память, память, что ты делаешь с нами!

Ты переменчива как жизнь,

Ты боль наша и сила,

Ты открыто говоришь правду и скрываешь много тайн.

Ты, Память наша,  прямо шепчешь миру: "Не потому ли мы живём?"

Рафаэль Лемкин, который придумал термин «геноцид» в 1933 году и был глубоко тронут страданиями армян, писал: «Функцией памяти является не только способность помнить о событиях прошлого, но и пробуждать человеческую совесть». Лемкин, потерявший свою семью во время Холокоста, писал: «Я превратил личную трагедию в моральную борьбу. Если мы забудем, что произошло в годы Геноцида в начале 20-ого века, то какие силы одержат победу? Какие книги и фильмы будут направлять наши действия?».

Время от времени каждый смотрит на мир под своим углом. Это сегодня обычное дело и привычное состояние человеческой беспомощности перед счастливым случаем что-либо изменить.

Последовательное отрицание геноцида со стороны слепой веры и нетерпимость к религиям и народам с годами возродили мстителей, нетерпеливо ожидающих возможности породить новые поколения жертв, причинив новые страдания и муки. Они руководствуются уверенностью действий и убеждаются тем, что мораль на их стороне, потому что они воздают за прошлые страдания, и считают, что предотвращают  будущие трагедии. Это самое абсурдное и чудовищное открытие и осознание последствий отрицания несгораемой странички трагедии армянского народа, которую не сотрут ни слёзы, ни ливень, ни огонь: не прощаются и не забываются унижения, лишения и утраты. Страшно то, что это похоже на посмертную победу пантюркизма и гитлеровского фашизма.

С годами убеждаюсь, что это интеллектуальное равнодушие будет длиться столетиями. Тогда как диагностирую глубочайший кризис подхода руководящих структур к корням проблемы, идеологии и проявления антигуманных настроений, которые могут разрастись в любом месте, в любом временном промежутке, в любых слоях населения.

Как ни странно, но, по-моему, армяне не готовы к признанию Геноцида. И несмотря ни на что, вопрос его признания со стороны Турции становится все более реальным. Только то, что об этом дискуссируют в Турции и существуют «оппозиционные властям мнения», говорит само за себя. Армянам в этом случае следует быть предельно осторожными, организованными и решительными, ибо от этого вопроса зависит будущее Армении и народа в целом. Главное в этом деле не спешить и нацеливаться на будущее, применяя правильную терминологию.

К примеру, в резолюции, принятой Францией, говорится о геноциде 1915 г. Термин «геноцид 1915 г.» не только не верный, но даже вредный. Формальная дата начала геноцида считается 24 апреля 1915 г., но геноцид осуществлялся не только в 1915 г., он длился как минимум до 1923 г., а начался еще во время правления султана.

Цицернакаберд в Ереване

О любой катастрофе тяжело писать, как о чем-то обыкновенном. Не хватает слов, чтобы выразить боль и отчаяние, которые живут во мне с давних пор, когда я, еще юная, в составе студенческой группы оказалась в мемориальном комплексе Цицернакаберда, посвящённом памяти безвинно погибших 1893-1923гг. Я была шокирована от 1,5 метровой глубины вечного огня, окружённого конусом из двенадцати больших каменных плит, расположенных рядом с  44-метровой стелой, символизирующей волю к возрождению армянского народа. Помню, как от одного воспоминаниями о посещении комплекса памяти, осознала силу познания страха и смерти: поскольку боль утраты жива и сегодня, плита эта, огибающая огонь, словно незаживающая рана, дала трещину и раскрыла перед нами бездну, полную горя. Уверена, что каждый, возложив эту глыбу тяжёлого бремени на свой разум, оттуда уходит с познанием - геноцид не имеет ни национальности, ни биографии, ни географии, ни политических компромиссов для мира на земном шаре.

Копаясь в истории посредством научных публикаций, книг, фильмов невольно утверждаешься во мнении, что историю нельзя перечеркнуть, но, к сожалению, её можно переписать, подогнать под существующий режим правления. Вопреки всему: что бы ни делали фальсификаторы истории, изменить и стереть память невозможно. Примут геноцид депутаты Кнессета, от которых пока ещё зависит формальное признание трагедии, или нет, это никак не влияет на то, что уже признали нормальные люди во всём мире. А нынче терроризм - это тот же геноцид, и в Израиле мы наблюдаем и сталкиваемся с ним лицом к лицу каждый день. 

Яд-Вашем в Иерусалиме

Государственная политика, по обыкновению и своему главному свойству, вносит грязный след почти во все основные сферы жизни общества и его развития. Я помню о своих схожих ощущениях от посещения мемориальногокомплекса в Ереване и Яд-Вашем в Иерусалиме. Не знаю, как это происходит с другими, но мне хотелось убежать от документального и показательно сценического ада, который описывается в подобных мемориальных комплексах. Сдавливающая боль в груди и беспомощность перед лицом трагедий, невозможность что-то изменить, казалось бы, сдружились с моими ощущениями, найдя своё место в моей памяти. Что по сей день меня поражает, это желание оттуда сбежать после пребывания среди ужасов смерти, однако ноги не спешили никуда, они как бы срослись с холодной плитой и против моей воли впитывали рассказы и внимали трагедию до последнего остатка собственных сил. Это страшно и забыть невозможно. Прийти в мемориальный комплекс – значит встретиться с кошмарами, невообразимыми ужасами преступлений, прикоснуться к чьей-то трагедии, пережить малую толику чужой боли и страдания. Посещение такого места требует большой душевной работы, но всё равно люди туда ходят, чтобы вспомнить погибших и чтобы напомнить себе - этот ужас был, сделали его люди, случилось это недавно, однако это имеет своё повторение и продолжение в некоторых уголках мира. Об этом обязательно нужно помнить и знать, чтобы подобное никогда более не произошло снова.

Я, также как и Яир Орон, специалист по истории Катастрофы и Геноцида, интересуюсь не историческими событиями, как таковыми, а выводами, извлекаемыми из них. При помощи книг Орона и из разговоров с одним из ведущих специалистов по истории геноцидов, основателем и исполнительным директором «Института Холокоста и геноцида» (Иерусалим), Израэлем Чарни я убедилась, что у Катастрофы нет какого-то единого, главного "урока" или "смысла", из нее вытекает целый ряд уроков, смыслов и интерпретаций.

Из слов Чарни, важный урок касается коллективной памяти, ибо знания, полученные в ходе исторического исследования, далеко не всегда соответствуют тому, что хочет знать данное общество об исторической правде. Историческая правда зависит от того, что общество предпочитает помнить и что оно предпочитает забыть. Существует практика насаждения коллективной памяти посредством проведения из года в год одних и тех же ритуалов, создания мемориальных комплексов и музеев, призванных мифологизировать прошлое. Кроме того, в последние десятилетия огромная роль принадлежит СМИ и кинематографу. Память используется как средство постановки определенных проблем, опирающихся на разные идеологические и политические интересы. На изучение и преподавание Катастрофы оказали сильное воздействие коренные изменения на международной арене: окончание "Холодной войны", крушение коммунистических режимов, прежде всего на территории бывшего Советского Союза.

В главе, каcающейся преподавания темы Катастрофы, Яир Орон в своей работе "Скорбь познания" пишет о навязчивом сне, который возникает у узников концлагеря в книге Примо Леви - итальянского писателя, пережившего Холокост, но покончившего жизнь самоубийством: все узники в снах возвращаются домой и пытаются рассказать близким о перенесенных страданиях. И никто им не верит. Между прочим, в этом были уверены и сами эсэсовцы: развлекаясь, они цинично бросали своим жертвам: дескать, даже если кто-нибудь из вас уцелеет и захочет рассказать правду, этому никто не поверит...

«Кто вспомнит? И как память сохранить?»

книга Яира Орона

Автор книги ставит ряд вопросов, касающихся соотношения истории и коллективной памяти в контексте преподавания темы Катастрофы и геноцида. Например, есть ли в еврейско-израильской коллективной памяти и еврейско-израильской истории место для других, нееврейских жертв? И должны ли мы игнорировать такие острые проблемы, как: наличие еврейской полиции, помогавшей немцам проводить акции по уничтожению своих соплеменников, еврейских спекулянтов и членов юденратов? Или в нашей памяти должны остаться только герои восстания в Варшавском гетто? Другими словами: есть ли что-то такое, что должно быть предано забвению?

Читая публикации и книги Орона и Чарни, нельзя сказать, что геноцид и Холокост различны между собой. Это одна и та же утрата смелости перед лицом войны и вечного проливания крови, это однозначно смерть и потеря себя, как самостоятельной личности, уважения перед человечностью и милосердием.

фото АДЖЕНДА

Чарни сказал в эксклюзивном интервью Адженде: "Не слушайте тех, кто говорит, что есть разница между геноцидом и Холокостом. Это воры. Депутаты создают большие проблемы. Да, и в каждой стране есть профессоры, которые пытаются сказать, что существует разница между Холокостом и геноцидом, между геноцидом и ядерным зарядом, или между ядерным зарядом и криминалом против гуманизма. Это бред. Прежде всего, каждый из случаев уничтожения народа и каждое великое истребление - это геноцид, а любой геноцид - это Холокост."

Мы осмысленно начинаем рассматривать Катастрофу, ничуть не выделяя ее из страданий других народов - будь то уничтожение армян в годы Первой Мировой войны, гибель тысяч людей в результате атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки или уничтожение индейцев Южной и Северной Америки европейскими колонистами.

Однако нам свойственно забывать, кем вдохновлялись подвиги простых  ничем неприметных людей.

Самой популярной книгой в Варшавском гетто был роман австрийско-чешского писателя Франца Верфеля «40 дней Муса-Дага». Его роман стал бестселлером гетто. Он захватил воображение узников. Эта книга сильновоздействовала на восстание молодежи в еврейском гетто в Варшаве. Вследствие чего, в Варшаве и многих других гетто по всей территории оккупированной Польши, евреи организовывали тайные школы и библиотеки, обмениваясь книгами и другими культурными материалами, имеющими духовную ценность.

Нацисты сожгли ранние работы Верфеля еще в мае 1933 года, называя их «ядовитыми плодами еврейского автора», проповедующего пацифизм, любовь ко всему человечеству и враждебность по отношению к крайнему национализму и нацизму. Книга «40 дней Муса-Дага» впервые была опубликована в Австрии, всего через несколько месяцев после того, как в Германии нацисты сожгли другие книги автора. В книге подробно описаны систематические депортации и убийства армян-христиан со стороны властей Османской империи. Именно эти действия мы сейчас называем Геноцидом армян.

Миллионы американцев поддерживали армянских беженцев, обеспечивая их едой и одеждой. А сколько американцев сегодня слышали о зверствах, которые побудили их прародителей к действию?

Один из армянскихидеологов Зорий Балаян в статье, опубликованной в газете «Голос Армении» от 8 апреля 2004 года, отмечает, что до сих пор ни одна из указанных дат не отражает в себе все периоды «Геноцида армян». И говорить о том, что в 1915 году армяне подверглись «Геноциду» — только лить воду на мельницу турок. Зорий Балаян считает, что периодом Геноцида армян должны были указать 1893-1927 годы. В пример для обоснования своего мнения он приводит Холокост евреев. Отмечает, что евреи свой Холокост не связывают с какими-то конкретными годами, что они выработали широкое понятие «геноцид евреев (Холокост)» и подчеркивает, что Холокост евреев охватывает 1933-1945 годы.

Зорий Балаян отмечает, что выражение «геноцид армян 1915 года» как догма используется в статьях, опубликованных в связи с «геноцидом армян», в официальных и неофициальных документах и в отдельных выступлениях. Выступая против указания только этой даты в законе «О геноциде армян в Османской империи в 1915 году», принятом Верховным Советом Армянской ССР от 22 ноября 1988 года, заявляет, что все года с 1893 по 1923 являются периодом «геноцида армян» и это очень важный нюанс.

29 января 2015 года, по случаю 100-летней годовщины «вымышленного»для турок геноцида армян принята Всеармянская декларация. В декларации утверждается о спланированном уничтожении армян в Османской империи и Турции в 1894-1923 годах, а не только лишь в 1915 году.

Решением парламентов Бельгии и Швейцарии отрицание «геноцида армян» считается преступлением и за это определен штраф в размере 45 тыс. евро и тюремное заключение сроком до 1 года. Аналогичное решение было принято и в Сенате Франции, но Конституционный суд страны отменил данный закон.

Напомню, что больше всех остальных для распространения в мире понимания армянского геноцида сделали ученые еврейского происхождения.

Во вступительном слове книги Яира Орона, «Необъяснимое равнодушие. Сионизм и геноцид армян», Зорий Балаян написал, «Я почему-то ничуть не удивился тому, что один добрый, душевный еврей взял да написал добрую и душевную, очень важную и очень нужную книгу. Важную и нужную не только для евреев и армян».

его книга на русском

В своей работе Яир на основе обширных архивных исследований сопоставляет положение двух национальных меньшинств в Османской империи начала XX века, представляет позицию политических сил с точки зрения нравственности и прагматизма.

книга Яира Орона на армянском

Книга была написана на иврите, затем переведена на английский (в 2000 году) и русский (в 2012 году) языки. Однако для Яира Орона намного важнее, что теперь она издана и на армянском языке (в 2013 году), так как речь в ней идет об армяно-еврейских отношениях как в 1915, так и в последующие годы.

Зорий Балаян

Предисловие к изданию написал известный писатель и публицистЗорий Балаян. Он особо подчеркнул, что Яир не останавливается на одном лишь 1915 году, а со знанием истории подчеркивает: «Расправы над армянами начались в последнее десятилетие XIX века и достигли пика в начале XX века». «А ведь именно этого мы, армяне, постоянно требуем уже много лет у нашего парламента: внести поправку в Закон о геноциде армян 1915 года. Всего лишь надо поменять на «1893-1923», отмечает Зорий Балаян.

Отмечу, Армения сегодня на две трети обустроена на чужбине. На всех пяти континентах планеты Земля. Почти в ста странах – с обобщенным названием ДИАСПОРА. Явление беспрецедентное? Нет. Есть еще одна такая страна и такой народ. Израиль и евреи. Термин "диаспора" первоначально применялся исключительно к Израилю. Это было в VI веке до нашей эры. Как говорит история, Вавилонский царь Навуходоносор разрушил Иерусалим и насильственно переселил иудеев-аборигенов в Вавилонию. Время пребывания иудеев на чужбине вошло в историю как Вавилонский плен. Тогда же появился термин "диаспора". В старину слово это толковалось как "совокупность евреев, расселившихся (со времен Вавилонского плена – 586 по 539 гг. до нашей эры) вне Палестины".

Древнееврейский историк Иосиф Флавий в своей знаменитой книге "Иудейская война" несколько раз вспоминает Армению и армянских царей. В частности, приводит пример, как скифские племена предпринимали хищнические набеги "на Мидию и еще более отдаленные страны..." Говоря об "отдаленных странах", историк имел в виду Армению тоже. Вот что он пишет: "Царствовал здесь царь Тиридат (Трдат), который, хотя и выступил против скифов и дал им сражение, но сам чуть не попал живым в плен. Враг издали накинул на него аркан и утащил бы его с поля боя, если бы армянскому царю не удалось вовремя перерубить мечом веревку и таким образом спастись. Варвары же, рассвирепевшие еще больше от этой битвы, опустошили страну и с огромной массой пленников возвратились обратно на родину".

Примеров тому тьма, когда противник, разоряя страну, переселяет коренное население на чужбину. И зачастую многие народы или их часть, оказавшись далеко за пределами исторической родины, постепенно ассимилировались, теряли свою национальную идентичность. Словом, призадумаешься глубоко и осознаёшь, что речь в конечном итоге идет о настоящем геноциде, уничтожении рода, народа. И впрямь - история человечества изобилует примерами, когда целые народы просто перестали существовать. А происходила такая трагедия, как правило, после того, как народ терял независимость, государственность, родину.

Такую драматическую участь переживали неоднократно два древнейших государства, два народа: Армения и Израиль, армяне и евреи. И то, что оба народа дожили до XX века, вовсе не чудо. Это – результат вечной нескончаемой борьбы за историческую память нации; за умение преодолеть себя, победить свое поражение; за осознание того, что народы должны жить для себя, но творить для всего человечества. И еще: мудрец сказал, что самозащита не только естественное право каждого народа, но и обязанность по отношению ко всему человечеству. Недостоин жить тот, кто живет только для себя. Мудрецом этим был великий армянский стратег и философ Гарегин Нжде. "Колокол звонит по мне, я не трус и могу спокойно встретить смерть, тем более что я не потерял попусту последние годы своей жизни ... я думаю, что неплохо послужил своему народу" – а вот этим мудрецом был первый вестник еврейского государства Теодор Герцль.

Повторяю, оба народа дожили и донесли свою мечту до самого, может, цивилизованного, самого богатого научными открытиями XX века. И именно в этом, нашпигованном шедеврами культуры и науки веке, оба народа, армянский и еврейский, избирательно стали жертвой самых тягчайших за всю историю человечества преступлений, возведенных в ранг государственной политики – Геноцида и Холокоста, организованных извергами пантюркизма и гитлеровского фашизма.

Признание Геноцида армян другими странами для нас вовсе не является самоцелью. Мало того, подобного рода подход к проблеме, думаю, был бы оскорбительным для нашего народа. Ибо, требуя справедливого решения Армянского вопроса в рамках Конвенции Генеральной Ассамблеи ООН о предупреждении геноцида и наказания за него (9 декабря 1948 года), речь сегодня также идет о предотвращении и упреждении повторения в будущем преступлений против человечества на планетарном уровне. Вспомним конец августа 1939 года, как Гитлер, отправляя своих головорезов в Польшу, успокоительно и оправдательно бросил цинично им вслед, мол, громите, убивайте, режьте, сжигайте, не боясь морального наказания, и добавил при этом: кто сегодня помнит о резне армян турками? Кстати, и об этом пишет Яир Орон в своей книге, которая переведена на армянский и издана в Ереване благодаря известному предпринимателю и благотворителю Карену Багдасарову.

Думаю, напрасно многие приводят довольно яркий, прецедентный пример Германии, которая не только честно признала Холокост как факт совершения преступления против человечества, но и взялась логически по отношению к евреям решить вопрос реституции (возмещения) и репарации (возвращения). Германия – это все-таки не Турция.

Я не впервой убеждаюсь, что наш народ без явного укора и с осознанным пониманием относится к молчанию правительства Израиля и парламента страны. Ибо, как говорил древний мудрец, мнение народа отражается не в решениях правительства, а в трудах философов. И вот, буквально в первых строках предисловия к своей книге Орон подчеркивает, что главная цель его исследования заключается в том, чтобы осознать не официальное мнение, а "понять отношение еврейской общины Палестины и лидеров сионизма к массовому уничтожению армян в Османской империи в начале XX столетия". Очень важно, что Орон не останавливается на одном лишь 1915 годе, а со знанием истории подчеркивает: "Расправы над армянами начались в последние десятилетия XIX столетия и достигли пика в начале ХХ века". То есть он говорит то, чего мы, армяне, безуспешно требуем уже много лет от нашего парламента - внести поправку в Закон о Геноциде армян 1915 года, принятом 22 ноября 1988 года.

Читая книгу "Необъяснимое равнодушие" я себя поймала на мысли, что у обоих народов схожие истории, боль, трагедия. Казалось, и подходы, и оценки должны быть также схожими, одинаковыми. Наоборот, происходит нечто парадоксальное: по-разному  толкуются суть и смысл понятий "геноцид" и "холокост". Что-то такое надуманное в этой самой "разности".

В своей книге Яир Орон честно признается, что в Израиле склонны подчеркивать уникальность понятия "холокост", зачастую безо всяких сравнений и отсылок к актам геноцида других народов. Все это, по мнению автора книги, не отождествляет трагедии. Автор книги разницу ищет не в самих терминах, а в сути истории и в сущности географии обоих народов. Он пишет, что в течение многих веков два меньшинства – евреи и армяне жили в тени великих держав, подчеркивая при этом, что оба народа явно отличались от имперских народов как этнически, так и конфессионально. И приводит исторические примеры: "После того, как Армения утратила свою независимость, большинство армян осталось жить на своей исторической родине и много веков являлось христианским анклавом в мусульманской Турции. Евреи же были изгнаны со своей земли и смогли вернуться лишь спустя много поколений, а оставшиеся перешли в Ислам".

Читая книгу Яира Орона, невольно задумываешься над тем, что нет никакого смысла вести дебаты вокруг понятий "геноцид" и "холокост". Собственно, в конце концов, сам термин "геноцид" впервые был употреблен всего лишь в 1933 году еврейским юристом Рафаелом Лемкином, а "холокост", как уже отмечалось, по большому счету, является термином уникальным, обособленным, так сказать, единственным в своем роде. Словом, понятие "холокост" куда шире, чем освенцимское "сжигание дотла". Об этом и пишет в своей книге израильский профессор и специалист по теме геноцида и холокоста Яир Орон.

Автор "Необъяснимого равнодушия" утверждает, что евреи и армяне не были просто национально-религиозным меньшинством, пострадавшим от рук сильного большинства, что они сами становились жертвами не впервые, ибо жертвенное самоощущение было важной частью их самосознания и отношения к обществу, в котором они жили. И вдобавок он в приложении приводит слова своего соотечественника Шмуеля Толковского, написанные в 1918 году, когда геноцид армян в Турции еще продолжался: "Века изгнаний с земли предков, скитаний по всему земному шару превратили евреев и армян в специалистов по мученичеству. Страдания других, даже тех, кто чужд нам по крови и живет в далеких краях, задевают глубинные струны наших душ и связывают нас с нашими собратьями по мукам глубоким состраданием, которое можно назвать "солидарностью в горе".

Зорий Балаян выделил важность раздела книги «Необъяснимое равнодушие. Сионизм и геноцид армян», в который сам автор, Яир Орон поместил материалы, написанные нашими «братьями по горю и мукам» еще в пору продолжающегося геноцида армян – в 1916-1918 годах. Именно в них Шмуель Толковский задался сакраментальным, полным братской сердечности вопросом: «Среди тех, кто страдает с нами рядом, есть ли один народ, чей мартиролог был бы столь же подобен нашему, как мартиролог армян?» Это было написано тогда, когда во всех армянских домах Западной Армении проливалась кровь, когда весь армянский народ, как один человек, был великомучеником. Вот это и есть «мартиролог», хорошо знакомое слово и для еврейского народа. С греческого оно звучит как "слово о мученике", о "жертвах преследований и гонений". Можно сказать, что по жанру книга Яира Орона – это и мартиролог, и научная монография. Автор проработал великое множество архивных материалов, встречался со многими исследователями, в том числе и с видными армянскими авторами.

Яир Орон чем-то напоминает выдающегося советского романиста, эссеиста, а самое главное публициста Илью Эренбурга, подарившего поколениям термин "оттепель" – метафорическое обозначение периода нашей истории после смерти Сталина. Яир часто приводил его чистые, искренние, мужественные слова: "О человеке можно судить уже по тому, как он относится к Геноциду армян".

Мы изучаем историю из фильмов и книг для того, чтобы черпать в ней вдохновение и предупреждение. Но сначала мы должны помнить, что Геноцид армян был почти полностью забыт в мире. Потому мы обязаны понять природу геноцида, поднять его осознание человечеством и поощрять все средства, направленные на его предотвращение.

Походы каждого из нас к комплексам памяти Катастрофы в странах, прошедших путь скорби, страдания и смерти, не достаточны, не имея предложений какой-либо альтернативы. Представляется, что одновременно с посещением этих мест у "паломников" и каждого из нас должна быть возможность посетить былые центры культуры и традиции уже исчезнувших народов, - это создало бы более глубокое понимание трагедии.

Одна из причин инертности в этом вопросе имеет психологический и нравственный аспекты. Можно ли спрятать, скрыть или опровергнуть прошлое тогда, когда речь идет о его "черных страницах"? Нужно ли вступать в поединок с прошлым и показывать его страшные страницы, когда речь идет о жертвах, палачах или пассивных очевидцах? Будет ли это способствовать "нравственному укреплению будущих поколений"? Как пишет в своей книге скорби Яир Орон, именно с этим связан вопрос  соотношения научных исследований Катастрофы и практических путей формирования памяти.

Мои наблюдения показывают: тема Геноцида армян не затрагивается в нынешних учебниках по изучению Катастрофы. Даже намека на такую тему нет в учебных программах школ. Программа "Преподавание темы Катастрофы как воспитание нравственности", предложенная в 1980 году Арье Кармоном получила высокую оценку со стороны исследователя Яира Орона, он расценивает эту программу как новаторскую и в своей книге замечает, что «в других странах подход к изучению Катастрофы в контексте воспитания нравственности получил большее распространение, чем в Израиле».

Как подчёркивает в своей книге скорби Яир Орон, тему геноцида cледует изучать и преподавать не только в связи с трагедиями, произошедшими в прошлом. "Любой геноцид есть живая тема, которая всегда будет животрепещущей. Тему геноцида следует преподавать, чтобы предотвратить убийство и беззакония в будущем, чтобы бороться за свои права и справедливость..." Тема геноцида не должна быть забыта историей. Более пристальное рассмотрение развития преподавания геноцида в разных странах свидетельствует о том, что во многих случаях это происходит благодаря инициативе евреев, которые стремятся развить эту тему: "Их усилия вытекают из особого чувства солидарности представителей народа, понесшего огромные жертвы, со страданиями других народов". Разве не должен сам факт, что мы - уцелевшие, несмотря на попытку уничтожения, побудить нас к большему сочувствию несчастьям других народов? - спрашивает Яир Орон. Между тем, что произошло с евреями, и тем, что случилось с другими, "нет противопоставления". Напротив, такое сочетание придает моральную значимость и универсальную важность памяти о Катастрофе европейского еврейства, нашему справедливому требованию к народам мира: не забывать! Изучение темы геноцида, подчеркивает Орон, ничуть не умаляет значимость и уникальность Катастрофы, напротив - оно лишь усилит ее признание.

Смысл книги «Скорбь познания» в том, что жизнь всех людей равноценна. Предлагаем всем нашим читателям найти и прочитать эту книгу, полную интеллектуальной глубины и достоинства и другие книги Яира Орона, заслуживающие большого внимания.

Важно отметить, что лишь сила знаний может превратить День памяти о невинно убиенных в нечто большее, чем рутинное напоминание о трагедии невиданного масштаба, обрушившейся на народы более восьми десятилетий тому назад. Такая информация получает особое значение в свете опасности, исходящей от всё более множащейся враждебной литературы, направленной на приуменьшение ужаса геноцидов и даже полное их отрицание. Эта ситуация особенно характерна для современной Турции, Азербайджана, России и Украины.

Главнее всего не забывать, что помня о прошлом, мы произносим слова предостережения. Вы ведь хотите изменить ход новой истории или что-то, ради своих ближних, изменить в этой жизни? Начните задавать себе подобные вопросы, тогда мы вместе найдём ответы и решения на множество, казалось бы, неразрешённых на этот момент армянских проблем и не только. Сам армянский вопрос встанет в разряд учебно-информационных задач обязательного изучения в образовательной системе любой страны, включая и Израиль.

Журналист-интервьюер

Нарине Меликян

Предлагаем нашим читателям вот этот видео репортаж, который дополняет эту статью